Гармаев анатолий этапы нравственного развития ребенка

Эта книга была составлена по материалам лекций и бесед священника Анатолия Гармаева, замечательного педагога и психолога.

В доперестроечные годы возглавляемая им Семейно-педагогическая лаборатория, его лекции, занятия, семинары для многих стали тропинкой из мира повседневной обыденности к запретному Золотому Городу православной духовности.

Увы, благополучно идти по жизни и при этом не обретать житейской мудрости не удастся никому.

Либо она приходит через внимающее отношение к старшим, к их советам, и тогда упреждает события, либо через своевольный, гордый опыт собственных проб и ошибок, но тогда она плетется в хвосте событий, горько вздыхая и сокрушаясь.

Книга «Нравственная психология и педагогика» была составлена по материалам лекций и бесед священника Анатолия Гармаева, замечательного педагога и психолога.

В доперестроечные годы возглавляемая им Семейно-педагогическая лаборатория, его лекции, занятия, семинары для многих стали тропинкой из мира повседневной обыденности к запретному Золотому Городу православной духовности.

В те времена нельзя было говорить о Боге, спасении, причинах нашей конфликтности и нашей мелкости открыто. Но вокруг были люди: ищущие, думающие, проблемные. Были семьи, в которых постоянно что-то разбивалось и не склеивалось. Было знание о том, как с этими человеческими проблемами справлялись люди, живя под Благодатным Покровом на протяжении многих лет.

В книге рассказывается о том, как супруги должны отнестись к моменту зачатия ребенка, какие отношения в семье должны сохраняться во время ношения ребенка, во время воспитания дитяти.

Каким должен быть отец? Как должна вести себя мать во время беременности и во время родов? Каковы причины травм и повреждений плода? Отчего случаются преждевременные роды? Должен ли присутствовать отец во время родов? — на эти и многие другие вопросы Вы найдете довольно подробные и обстоятельные ответы со стороны священника и педагога.

В книге повествуется о путях оглашения и воцерковления человека. Рассматриваются наиболее актуальные проблемы, с которыми сталкивается современный человек на пути к Богу.

Живым и простым языком автор рассказывает о призывающей благодати Божией и противодействующей ей греховной натуре человека, об этапах воцерковления, о том, как, пытаясь воцерковить наших ближних, мы нередко только отталкиваем их от Церкви, становясь для них преткновением на этом пути.

Предлагаемая работа основана на материале по нравственной психологии. Эта дисциплина родилась в России, но в середине 20-х годов от нее отказались. Тогда был провозглашен лозунг: «Детям — счастливое детство», и с этого момента все начало работать на эго, потому что состояние счастья в контексте такого понимания — это, на самом деле, состояние эго-удовлетворенности.

А состояние совестливости, о котором пойдет речь в предлагаемой работе — это состояние радости, но это совсем другая радость, неэмоциональная, несвойственная эго.

• 2,428,529 книг
• без регистрации
• бесплатно

Главная →

Отрадно отметить, что все больше и больше современных семей устремляется к устроению своей жизни на началах православной церковной традиции.

Однако с прискорбием наблюдается отсутствие подлинно благодатных плодов этого благого стремления сегодняшних православных родителей. Почему мы не можем до конца осознать, что же происходит в наших отношениях с детьми, почему мы не слышим воли Божией, не имеем в чувствах простоты и ясности, которыми и достигается поставленная нами цель?

Устроение нового порядка жизни

Чтобы дело церковного воспитания детей в семье устроилось, нужно обрести в себе правду и мир. Правду – в осознании своих отношений с детьми, мир – в благодатном настроении смиренного сердца.

Осознание себя незримым образом связано с сердечным настроением человека. Оно происходит по велению сердца и само по себе умножает это настроение. Освящаемые благода-тию Божией два этих делания – осознание себя и настроение сердца – приходят в неслиянное и взаимопроникновенное соединение. Важнейшим условием для достижения этого становится отложение гордости и обретение смирения. В исполнении того и другого известны два пути, один из которых – путь душевный, совершаемый силами человеческими, другой – церковный, когда действием благодати Божией в человеке открывается и осознание себя, и настроение сердца. Однако впервом и во втором случаях плоды будут совершенно разными. Нужно сказать, что душевный человек не может узнать плодов церковного пути. Его самосознание и чувство сердечного настроения имеют мало общего с благодатными дарованиями. Последние же даются по мере церковного изменения всего порядка жизни внешнего и особенно внутреннего порядка жизни человека. Откуда же может явиться новый порядок жизни?

Минимум из четырех действий: из чтения церковных святоотеческих книг, из встреч с церковными людьми, из обращения к освящающим средствам Церкви, особенно Таинствам, и, наконец, из собственных трудов каждого из нас по обретению христианского нрава. Исполняющий все четыре действия и будет находиться на пути воцерковления, т.е. благодатного преображения всей жизни. В четвертом действии – в трудах над самим собой – обретается важный для каждого родителя момент – осознание себя в отношениях с детьми. Одно осознание открывается после чтения педагогической статьи и размышления над ней, но совершенно иное – когда размышление наше освятится благодатью Божией посредством освящающих действий Церкви.

Возможно ли пережить опыт осознания, не читая педагогических книг? Возможно. Но для многих из нас путь такого обретения правды и мира в отношениях с детьми будет очень долгим и кружным. Слишком далеки мы сейчас по маловерию своему от сколько-нибудь значительной меры участия в нас благодати. С оскудением духа человек начинает нуждаться в слове, посредством чего ему открывается знание о себе самом и о возможностях внутреннего делания, через которое он приготавливает себя к усвоению призывающей и содействующей благодати Божией.

Уяснив значение осознания себя родителем, со смирением выясним, кем же является для каждого родителя собственный ребенок? Рассмотрим худшие случаи.

Явился на свет по неосторожности или невоздержанности. Это происходит в семьях, где один или оба родителя сторонятся детей. Одни – из страха, что ребенок осложнит жизнь. С рождением первого ребенка родители во многом себе отказывали, что-то откладывали до тех пор, пока он подрастет. Появление еще одного младенца не только укрепит уже сложившиеся самоограничения, но и повлечет за собой новые, дополнительные расходы. Одно дело управиться с одним, совсем другое – с двумя, тремя детьми. Где взять силы? Иной думает: «Попросить сил можно у Бога. Рассудком я это понимаю, веры не хватает. А как без веры у Бога что-либо просить?». В душе рождается страх за себя, из которого потом, несознаваемо для человека, враг плетет тонкую паутину трудных отношений с ребенком – отчаянных, малодушных, бессильных и ожесточающих настроений в самих родителях.

Другие родители не хотят иметь ребенка, боясь, что дитя не получит в достатке еды, одежды, обуви, не сможет выучиться как следует, по скудости материнских и отцовских сил получит мало внимания и любви. Здесь, как и в первом случае, маловерие не располагает сердце в смирении перед Богом. Такой страх рождает отвержение, нежелание ребенка. По рождении дитяти родителями руководит бессознательное чувство обреченности его на нужду, лишения или несостоятельность. Отсюда – жалость к ребенку, вина перед ним или чувство обремененности ребенком, тяжести от необходимости его воспитывать. Враг в таких случаях сеет в отношения между родителем и ребенком много лжи, из которой затем оба долго не могут выпутаться.

Третьи не хотят ребенка, потому что много чего любят в жизни. Ребенок своим появлением свяжет и ограничит их. Отказываться от многого ради ребенка не хочется. К тому же, такие родители не очень любят или совсем не любят детей.

Зачали, родили, теперь кормим, одеваем, любим и участвуем в нем. Но не всегда родители осознают при этом, кем является для них ребенок. Они могут желать его воцерковления, страдать из-за его отказов пойти на службу, гневаться, досадовать, что ребенок избегает церковных Таинств или домашних молитв, однако восприятие собственного дитяти в действительности лежит у таких родителей далеко за церковной оградой. О каком восприятии мы говорим?

Это первое восприятие. В данном случае собственные жизненные ценности родитель непременно хочет вложить в свое дитя. Дитя – продолжатель его дела, обычаев, традиций. В таком восприятии при всей праведности внешней стороны заключена внутренняя неправда, так как внутренне родитель живет не по благодати Божией и не к ней призывает он своего ребенка. Он призывает его к внешним церковным действиям, не более. При этом Богообщение и участие благодати в себе и в ребенке он, не ведая того, подменяет собою, своими чувствованиями, своим разумением. «Люди сии чтут Меня устами, сердце же их далеко отстоит от Меня» (Мк. 7,6). Поэтому родитель искренне печалится, недовольствует, гневается, когда ребенок с ним не согласен, невосприимчив, настаивает на своем, упрямится. Возможно, что совсем недавно такой родитель был неверующим, а то и убежденным атеистом. Теперь он переменился в своих взглядах, но не изменился в своем отношении к ребенку. Он вполне искренне требует от сына или дочери следования за своими крутыми поворотами в жизни. Он ищет и хочет единодушия с ребенком, чувствуя в этом важную опору для собственной жизни, остро переживая всякий разлад, и, как

ему кажется, потерю дитяти, которое не хочет воцерковлять-ся. Тем не менее родитель требует, настаивает на вхождении ребенка в церковный порядок жизни.

Вместо возрастания ребенка в угождении и служении Богу и ближним, родитель желает угождения себе, своим нормам жизни, собственному усвоению жизненного порядка.

Не имея уважения к свободе ребенка, он подменяет любовь к нему любовью к собственным жизненным ценностям.

Отсюда все сильнее растет нечувствие жизни своего чада. Вместо угождения Богу в воспитании ребенка взрослый пребывает в сбывающихся или несбывающихся переживаниях своих самоугождений, саморазумений и самохотений как в воспитании, так и в развитии ребенка. Вместо пребывания в Духе Божием родитель пребывает в душевных чувствованиях. Поэтому его настроение постоянно меняется: то он унывает, то завидует, глядя на других детей, то обижается, то раздражается, то гневается, то на него нападает дух жалости, праздности или осуждения, то дух иронии, уничижения и т. д.

Во втором случае ребенок рождается как общественная необходимость, потому что так принято в обществе, так нормально. Когда же он узнает, что рожать детей – это заповедь Божия, то радуется тому, что общественная норма подтверждается, подкрепляется заповедью. Такой родитель, став церковным, как бы опирается на заповедь Бога. Но ложь этой опоры обнаруживается сразу, как только речь заходит о втором, третьем ребенке. Родитель категорически не хочет еще детей, потому что в обществе сегодня более второго, максимум третьего, иметь не принято. Это наследие доцерковной жизни родителей, которое еще долго будет сказываться в их церковных отношениях с детьми. Вне Церкви такое восприятие ребенка является всеобщим. При этом родители могут быть заняты самыми разными делами, а ребенка имеют как дань общепринятой норме. Одет как все, питается не хуже других, занятиями, принятыми в обществе, вполне загружен: школа, кружок, студия, репетитор. Но в силу того, что родитель относится к ребенку как к еще одной данности его положения в обществе, личные отношения с собственным чадом могут не сложиться. А если потребность в душевном общении удовлетворяется вне семьи, то необходимость подобных отношений почти исчезает.

Но если положение родителя в обществе из-за поступков сына или дочери начнет колебаться, дитя сразу же становится объектом пристального внимания недовольной родительской души. Наведя «порядок» (способы у каждого свои), родитель быстро успокаивается и возвращается в привычный характер отношений. Если к восприятию ребенка как общественной необходимости прибавляется родительское чувство, то наиболее сознательные папы и мамы вполне цивилизованно наставляют и вразумляют свое дитя, приводя его к общественным нормам, ибо посредством ребенка поддерживается имидж самих родителей.

Несдержанные и вспыльчивые родители могут приводить дитя в значимую для них норму очень разнузданно и вольно. При этом само чадо может ничего не значить для матери и отца. Дитя – часть их имиджа, и потому должно все делать хорошо! Что оно при этом переживает, их вовсе не интересует. Ребенок должен хорошо учиться, должен поступить в институт, устроиться на престижную работу; не иметь нареканий от учителей, начальства и властей; должен уметь зарабатывать деньги; иметь семью, машину, дачу; должен уметь обходиться с людьми и т. д. При исполнении всех этих условий родитель, кроме ориентации ребенка на вышеперечисленные земные ценности, никаких личных отношений с ним, как правило, не имеет. Дитя для него мало чем отличается от модной одежды, машины, дачи, породистой домашней собаки и прочих социально значимых атрибутов.