Влияние сиблингов на развитие ребенка в семье

5. Сиблинговая позиция (порядок рождения ребенка в семье)
как фактор развития личности ребенка

А. Адлер первым сформулировал положение о зависимости развития личности ребенка от порядка рождения в семье. Сиблинговая позиция характеризует этот порядок, определяет специфику социальной ситуации развития ребенка, его отношения к миру, общения и деятельности, форм
сотрудничества со взрослыми и сверстниками. Адлер выделил следующие сиблинговые позиции: единственный ребенок, старший ребенок (первенец), средний ребенок, младший ребенок.
Единственный ребенок в семье обычно в центре внимания родителей,
ему уделяют много времени и сил, его успехи не остаются незамеченными,
он не обойден родительской лаской и заботой и уж никак не может быть
отнесен в категорию «заброшенных». К сильным сторонам развития единственного ребенка, как правило, относится высокий уровень интеллектуального развития, а к слабым — отсутствие опыта взаимодействия со сверстниками в близком семейном контексте, опыта общения равных, опыта
сотрудничества, определенная степень эмоционально-личностного эгоцентризма. При создании собственной семьи взрослый, занимавший в родительской семье позицию единственного ребенка, сталкивается с совершенно новой для него задачей формирования равных, кооперативных
отношений; ему свойственны стремление к лидерству, желание быть в
центре внимания семьи.
Старший ребенок в семье раньше или позже, в связи с появлением
младших детей, сталкивается с необходимостью брать на себя ответственность за выполнение тех или иных обязанностей по хозяйству. Такая позиция позднее, в его собственной семье, приводит к стремлению брать на себя роль опекуна. Однако пережитая в детстве при рождении следующего
сиблинга драма ревности, столкновение с ситуацией утраты своей уникальности как единственного объекта любви родителей, необходимость поделиться ею еще с кем-то часто приводят к рождению невротической любви, стремлению «возместить» недостаток любви и обожания за счет
супруга(и), что приводит к принятию роли опекаемого, кумира или, при
определенных условиях, роли «жертвы».
Младший ребенок в семье — предмет всеобщей заботы. Он избалован
вниманием и любовью, что роднит его позицию в семье с позицией единственного ребенка, с той лишь разницей, что родители, более опытные и искушенные в проблемах воспитания, совершают меньше ошибок, но вместе
с тем предъявляют меньше ожиданий и требований к ребенку, не настаивают на высоких достижениях. У младшего ребенка отсутствует ревность к
сиблингам, есть ощущение защищенности, однако возможности реализации его лидерства ограниченны, а уровень притязаний и настойчивости в
достижении целей далеко не всегда высокий. Взрослый, занимавший сиблинговую позицию младшего, будет склонен в силу преимуществ этой позиции занять ее и в супружеских отношениях, что приведет к принятию роли «опекаемого», «любимчика».
Средний ребенок в семье — наиболее сложная позиция. С одной стороны, складываются все «минусы» позиций старшего и младшего ребенка, а с
другой — нивелируются «плюсы» и преимущества обеих позиций.
В случае незначительной разницы в возрасте сиблингов ролевые позиции могут претерпевать инверсию. Если, например, младший из братьев
здоровее, лучше развит физически, он может занять позицию лидера и опекуна, тем самым лишая старшего всех, преимуществ его позиции. Особый
характер близнецовой позиции, связанный, в частности, со становлением
личностной идентичности [Мухина, 1981], вносит свои коррективы в решение вопроса о принятии межличностных ролей в семье.
На основе изучения биографий выдающихся людей Ф. Салловей приходит к выводу о том, что величайшие открытия в науке, революционные
деяния, перевороты в обществе связаны с именами людей, которые были
средними детьми в своей семье. Средние дети отличаются, таким образом,
особыми социальными способностями к поиску и открытию принципиально нового, являются возмутителями спокойствия и ниспровергателями авторитетов [Sulloway, 1996]. Салловей предлагает эволюционно-психологическую концепцию «борьбы за ресурсы», объясняющую генезис указанных
личностных особенностей. Суть «борьбы за ресурсы» состоит в том, что в
семье дети всегда претендуют на большие ресурсы — внимание, время, душевное тепло, ласку, заботу со стороны отца и матери, — чем те, что реально могут предоставить им родители, вынужденные делить свои возможности между всеми детьми. Соревнование за доступ к родительским ресурсам
приводит к формированию амбивалентных конкурентных (явных или
скрытых) отношений между сиблингами. В борьбе за собственную «нишу»
в семье в выигрышном положении оказываются старшие и младшие дети.
Старшие, будучи первенцами, уже завоевали свое место в сердце родителей
до рождения второго ребенка и в отношениях с сестрами и братьями лишь
отстаивают то, что им уже по праву первородства принадлежит. Младшие
дети, лишенные младших конкурентов, не только получают возможность
использовать ресурсы родителей (старшие дети уже выросли!), но наделены также заботой и вниманием со стороны старших. Средние же дети обречены на то, чтобы всегда быть в тени старших или младших. Поэтому наиболее адекватной адаптивной стратегией для них становится выход за
пределы семьи в поисках ниши для самореализации. Отсюда стремление
среднего ребенка как можно раньше автономизироваться и отделиться от
семьи, его недоверие к традициям и авторитетам, направленность на создание новых отношений.
Исследование психологического феномена влияния порядка рождения,
сиблинговой позиции на развитие личности ребенка в современной психологии по-прежнему является актуальным и теоретически значимым, отвечает социальной потребности разрешения важнейших задач формирования зрелой гармоничной личности и оптимизации системы семейного
воспитания.
Можно выделить ряд направлений исследований, анализирующих зависимость личностного развития от порядка рождения.
Исследования социальных достижений обнаружили связь порядка рождения с высокими научными, социальными, политическими успехами личности. Например, Ф. Гальтон заметил, что в составе членов Королевского
научного общества преобладают единственные дети и первенцы, а Дж. Кеттел показал, что среди 855 выдающихся американских ученых большинство составляют старшие и младшие дети, в то время как средние крайне редко достигают значительных успехов в наулсе. Биографический метод
позволяет утверждать, что большинство президентов, конгрессменов и политических деятелей США в семье были старшими либо младшими детьми. Возможности высоких достижений в науке женщинами также устойчиво коррелируют с их сиблинговой позицией в семье [Altus, 1965].
Успеваемость единственных детей в школе лучше, чем у детей других сиблинговых позиций, причем констатируется предрасположенность единственных детей к интеллектуальной деятельности, характеризующейся высокой степенью индивидуализации стиля и творчества [Карацуба, 1998].
Была выявлена зависимость уровня интеллектуального развития ребенка от порядка рождения (Е.Л. Григоренко, Т.А. Думитрашку, И.В. Равич-Щербо, Анастази А.). Так, в большинстве случаев констатировалось
снижение коэффициента интеллектуального развития у детей, занимающих сиблинговые позиции средних и младших детей, по сравнению с единственными и старшими детьми. По данным Анастази, в популяциях с высоким уровнем рождаемости наблюдается снижение уровня интеллекта.
Показатели вербального интеллекта, способности к абстракции, памяти,
уровня креативности детей из многодетных семей значительно чаще оказываются ниже, чем у детей единственных (Т.А. Думитрашку).
Объяснение более высоких социальных и интеллектуальных достижений ребенка, занимающего сиблинговую позицию единственного или старшего в семье, следует искать в особенностях его общения и сотрудничества
с родителями. Модель «обогащенной» интеллектуальной среды [Zajonc,
Markus, 1979] объясняет преимущества старших детей тем, что длительное
время до рождения второго ребенка они безраздельно владели вниманием
и заботой взрослых, им уделялось больше внимания, с ними больше играли, читали, занимались родители. Интеллектуальная среда оказывается
тем более благоприятна для развития ребенка, чем меньше детей в семье и
чем больше интервал между рождением первого и второго ребенка. Вместе
с тем особенности типа семейного воспитания, родительской позиции,
уровня интеллектуального и культурного развития самих родителей определяют содержание и формы их с ним общения, а тем самым и ресурсный
потенциал «интеллектуальной семейной среды» как источника умственного развития ребенка.
Обнаружена связь особенностей Я-концепции ребенка и его сиблинговой позиции. Самооценка старших и единственных детей оказывается выше, чем у средних и младших [Coopersmith, 1967], они более автономны и
самодостаточны. Вместе с тем единственные и старшие дети более склонны
к негативной оценке своего психологического состояния и проявляют ипохондрические тенденции [Weiker, 1973]. Для них характерна повышенная
тревожность, связанная со стремлением поддержать свой высокий статус,
они более склонны к невротизации.
Выявлены различия в коммуникативной компетентности детей с разным порядком рождения. Старшие и единственные дети оказываются более чувствительны к межличностным отношениям, мнению других людей,
потребность в аффилиации у них выражена ярче [Sachter, 1959]. Первенцы
более ориентированы на общение со взрослыми, склонны к директивности
в общении [Snow et al., 1996]. Младшие дети проявляют наибольшую компетентность в кооперации со сверстниками, сотрудничестве и налаживании отношений, у них много друзей, в группе сверстников они считаются
наиболее популярными [Фримен, 1996]. Исследователи объясняют указанные различия тем, что младшие и средние дети имеют продуктивный
опыт общения как с ровесниками, так и со старшими и младшими детьми в
семье. Не претендуя на исключительность своего положения среди братьев
и сестер, они более доброжелательны, готовы пойти навстречу и адаптировать свои ожидания в отношении поведения сверстников, более готовы к
равноправному сотрудничеству.
Наконец, выявлена связь порядка рождения ребенка и риска возникновения девиаций. Так, исследование склонности к алкоголизму подтвердило
предположение А. Адлера о том, что наибольшая тяга к алкоголю будет проявляться у детей, вторых по порядковому номеру рождения. В исследовании
Р. Литтла было показано, что единственные и старшие дети начинают употреблять алкоголь позже, чем «вторые», и в меньших количествах [Little,
1989]. Дети из больших семей более склонны к делинквентному поведению;
у девочек-подростков, имеющих четырех и более братьев и сестер, отмечена
вероятность ранней половой жизни и беременности [Wagner, 1985].
Обобщая данные разных исследований, Салловей выделяет следующие
личностные особенности детей с различной сиблинговой позицией. Единственные и старшие дети (первенцы) проявляют большую заинтересованность в интеллектуальных видах деятельности, более сознательны, ответственны в учебе и потому более успешны в школе; они более амбициозны,
их уровень притязаний выше, они уверены в себе, склонны к доминированию в межличностных отношениях со сверстниками. Вместе с тем старшие
более подвержены тревоге и невротизации.
Второй ребенок и последующие дети (не-первенцы) ориентированы на
общение, более адаптивны, готовы к кооперации и альтруистическому поведению. Однако они менее конформны и менее привержены условностям, открыты для нового опыта, особенно в эмоционально-волевой сфере,
обнаруживают экстраверсию [Sulloway, 1996]. Личностные особенности
детей с различным порядком рождения Салловей связывает с особенностями их внутрисемейной ситуации. Первенцы, тяжело переживая «крушение с пьедестала» после рождения второго ребенка, в семейном общении
оказываются особенно чувствительными к отношению к ним родителей,
стремятся к более близкому общению с ними, стараются заслужить их любовь и признание. В отношении младших братьев и сестер старшие дети,
поощряемые взрослыми, занимают позицию протекции и опеки, подражая
в этом родителю. Отсюда проистекает их явно выраженная тенденция
идентификации с родителями, уважение власти, авторитета и традиций,
известный консерватизм. Социальная ситуация развития детей с более
высоким порядком рождения — средних и младших — обусловливает их
открытость в отношении общения всех членов семьи, а желание самоутверждения стимулирует их интерес к поиску возможностей самовыражения как в семье, так и за ее пределами, неприятие условностей, склонность
к риску и экспериментированию.
Особый интерес представляет модель взаимоотношений и взаимодействия сиблингов семье, определяемая порядком их рождения, особенностями
отношения родителей и сформировавшимися под влиянием порядка рождения личностными особенностями самого ребенка.
Отношение родителей к старшему ребенку (первенцу) определяется их
недостаточной компетентностью в воспитании, неуверенностью и зачастую противоречивостью воспитательной стратегии и тактики. После рождения второго ребенка старший оказывается в изоляции, пусть даже и на
самое короткое время. Неустойчивость воспитательного стиля в сочетании
с переживанием чувства лишения родительской любви после рождения
второго ребенка с большой вероятностью приводит к формированию тревожного типа привязанности старшего ребенка к родителю. Готовность
первенца использовать все средства для того, чтобы привлечь внимание родителей к себе, может принять различные формы — от стратегии полного
послушания и стремления к успехам и достижениям («смотрите, я — лучше всех») до стратегии шантажа и социальных провокаций («я заставлю
вас любить и уважать меня таким, какой я есть»). В отношении младшего
ребенка родители склонны проявлять гиперпротекцию и потворствование,
что может привести к эгоцентризму и запаздыванию социального развития
младших детей [Земска, 1986]. К воспитанию среднего ребенка родители
нередко привлекают старшего, делегируя ему часть своих функций, особенно если разница в возрасте между детьми достаточно велика.
Отношение старшего ребенка к позже рожденным детям (среднему и
младшему) чаще всего двойственно включает ревность и соперничество.
Средний и младший сиблинги выступают как партнеры, предназначение
которых продемонстрировать родителям и всем окружающим достоинства
и способности старшего. В том случае, когда разница по возрасту между детьми мала и дети при этом одного пола — оба мальчики или обе девочки, —
отношения между детьми превращаются в арену постоянного напряженнейшего и бескомпромиссного состязания. Большая разница в возрасте
между детьми, напротив, сглаживает остроту борьбы, поскольку достижения старшего становятся недостижимым идеалом для младшего ребенка.
Масла в огонь подливают и родители, постоянно сравнивающие детей между собой. Но если младший в случае неудач может скрыться в спасительную гавань своего положения младшего ребенка в семье, то для старшего
единственно возможным способом доказательства своего превосходства в
том случае, когда средний ребенок «наступает ему на пятки», становится
путь низведения младшего, провоцирования его на запрещенные и наказуемые поступки с тем, чтобы на фоне младшего выглядеть в глазах родителей примерным пай-мальчиком (девочкой).
Г. Хоментаускас [1985] выделяет три стратегии неадекватного поведения
младшего ребенка, находящегося «в тени» своего старшего брата (сестры).
Первая ставит целью низведение старшего в глазах родителей с использованием ябедничества, хвастовства, агрессии и вражды. Такое поведение в детстве приводит к отчуждению и сохранению враждебных отношений между
сиблингами в зрелом возрасте. Вторая стратегия направлена на то, чтобы любыми способами заставить родителей признать значимость младшего. Поскольку одержать превосходство над старшим достаточно сложно, младший
ребенок для привлечения внимания родителей использует асоциальные
формы поведения, чреватые ужесточением дисциплинарных мер, применяемых родителями, отвержением младшего ребенка, который, в свою очередь,
еще с большей настойчивостью выступает против родителей. Порочный замкнутый круг приводит к формированию асоциального поведения младшего ребенка. Наконец, третья стратегия представляет собой путь изоляции и
отказа младшего ребенка от борьбы за любовь и признание родителей. Следствием подобной стратегии становится низкая самооценка и самопринятие,
замкнутость ребенка, выбор роли шута и неудачника.
Средний ребенок, по мнению Хоментаускаса, испытывая чувство отвержения, обиды и несправедливости, избирает либо стратегию навязчивой послушности и услужливости в надежде заслужить любовь родителей, либо
вступает на «тропу войны» с сиблингами, становится драчуном и задирой.

Безусловно, все перечисленные выше стратегии представляют собой
варианты неадекватного развития отношений между сиблингами, являясь
результатом неправильного типа семейного воспитания, фаворитизма,
практикуемого родителями в отношении старшего или, наоборот, младшего ребенка.
Важно подчеркнуть, что влияние порядка рождения опосредуется полом ребенка. Например, известно, что старшие девочки легче переживают
рождение второго ребенка и охотнее принимают свою «новую семейную
роль — помощницы родителей, опекуна младшего брата или сестры. Младшие братья также успешнее преодолевают «ловушки» своей сиблинговой
позиции в случае, если старший ребенок иного, чем они, пола. Это объясняется тем, что экологические «ниши» самоутверждения у мальчиков и девочек различны, в силу чего братьям и сестрам проще найти сферы утверждения своего первенства по сравнению с сиблингом, точки сотрудничества
и избежать конкуренции в семье. В случае разнополых сиблингов влияние старшего ребенка на младшего проявляется в форме идентификации и подражания младшего ребенка старшему. Так, мальчики, имеющие старших
сестер, менее маскулинны по своим интересам и поведению, а девочки,
имеющие старших братьев, напротив, обнаруживают большую маскулинность.

Карабанова О.А.
Психология семейных отношений и основы семейного консультирования: Учебное пособие. — М.: Гардарики, 2005. — 320 с.
ISBN 5-8297-0189-8 (в пер.)