Роды в 24 недели беременности шансы

Московские неонатологи считают: шансы есть даже у младенцев, рожденных на 23 неделе беременности. Самый маленький пациент весил всего 450 граммов, теперь уже ходит в школу

Не успел родиться – в реанимацию

Артем Л. родился на 24-й неделе беременности весом чуть больше 600 граммов. Четыре с половиной месяца малыш провел в больнице: месяц в реанимации № 1 Перинатального центра ГКБ № 24, где врачи боролись за его жизнь и стабилизировали состояние, потом в реанимации № 2 – здесь дети находятся до тех пор, пока не смогут дышать самостоятельно. Наконец, когда Артем немного окреп, его перевели на 2-й этаж, в неонатологическое отделение Центра — для дальнейших наблюдений.

Для родителей Кирилла и Виктории Л., Артем — первый и долгожданный ребенок.

— Вика забеременела в 39 лет и за беременностью мы следили очень серьезно, — рассказывает Кирилл Л. — Все шло хорошо, УЗИ были положительные. Ничто не грозило преждевременными  родами. Случилось все одномоментно. Пошла кровь, отслоение плаценты… Вике сделали кесарево сечение. Ребенок родился всего 630 граммов весом, живой, но не мог даже сам дышать без ИВЛ.

По словам неонатолога Перинательного центра ГКБ № 24 Карины Бахтикян, срок 24 недели считается «экстремальной недоношенностью»:

— Я работаю в перинатальном центре с 2003 года, и на моей памяти, врачи могли выходить детей, рожденных на сроке не менее 23-й недели. Это самое большее, что сейчас может медицина. А самые маленькие из выхоженных весили не более 450 граммов.

Случай Артема изначально оценивался докторами как очень тяжелый. На этапе 23-24 недель у ребенка не до конца сформированы дыхательная и имунная системы, теплообмен и многие другие функции жизнеобеспечения. Уход и наблюдение за такими детьми – настоящее искусство.

Ежемесячно Перинатальный центр ГКБ № 24 принимает примерно 60-70 недоношенных детей.

Большей частью это дети, рожденные с 34 по 37 неделю (весом около 2 килограммов). Совсем маленьких, как Артем Л., весом до килограмма, очень немного.

По числу оказания помощи женщинам и детям при преждевременных родах, в том числе недоношенным детям с экстремально низкой массой при рождении, Перинатальный центр занимает одно из первых мест среди родильных домов города Москвы.

«Первое впечатление – страх»

— Мы увидели сына в первый раз в реанимации на следующий день после родов, — вспоминает отец Артема, Кирилл. — Первое впечатление — страх. Ты видишь крошечное существо, которое помещается на ладошке и притом двигает ручками и ножками. Он как бы еще не до конца очеловечился, еще похож на себя такого, каким был в животе у мамы. Глаза еще не открыты, как у котенка. Мы же привыкли видеть младенцев толстеньких, щекастых — а здесь как будто уменьшенный в размере взрослый человек. Видна вся мускулатура, жилы, сосуды, а кожа, как пергаментная бумага. К тому же — весь в проводах и датчиках, питание — через капельницу, все пищит и моргает…и страшно: непонятно, что делать, что будет дальше, каковы шансы — вообще ничего не понятно!

Неонатолог Карина Бахтикян подтверждает: родителям, у которых родился недоношенный ребенок, первое время и тяжело, и страшно:

— В реанимации маме с папой каждый день говорят, что их малыш может в любой момент умереть. И вот его жизнь висит на волоске неделю, две… А в это время родителям объясняют, что искусственная вентиляция легких может иметь последствия, что косточки у малыша такие хрупкие, что могут в любой момент сломаться, — не потому, что с ним неаккуратно обращаются, а потому что костная система еще не зрелая. Ведь мы должны предупреждать родителей обо всех возможных исходах.

Мы стараемся давать как можно меньше негативной информации, не пугать людей, но родители зачастую сами мучают нас вопросами: «А что будет дальше?», «А будет ли ребенок инвалидом?»

Мне каждый день приходится отвечать  на эти вопросы. И я всегда говорю одно: «Не думай о том, что будет завтра. Решай сегодняшние задачи. Так легче пережить все эти этапы. И в какой-то момент все окажется позади». А тот, кто зацикливается, заранее себя обрекает на еще не происшедшие страдания.

«Малыш все чувствует, плакать при нем нельзя»

«Нельзя ни в коем случае думать о плохом, — объясняет уже опытный Кирилл Л. — Нужно иметь только положительный настрой и верить только в лучшее. Мы проверили на себе: поначалу было очень тяжело, но заведующая отделением реанимации по-настоящему запретила нам переживать. Если начинаешь плакать при ребенке – выводят в коридор. Малышу эти эмоции не нужны. Он все чувствует! Причем особенно остро именно в первый период, когда задача родителей и врачей объяснить ребенку, что он должен жить.

Говорят, в эти дни ребенок принимает решение, собирается он оставаться на свете или нет.

Мне кажется, недоношенный ребенок,  — это, прежде всего, испытание на доверие к родителям. Он как бы говорит: «Я решил посмотреть, достойны ли вы того, чтобы я с вами был».

Сперва слезы возникают у всех. И мы тоже расклеились: сначала жена, а потом я – до меня дошло через несколько дней. И наш ребенок это почувствовал. Мы сразу же собрались, взяли себя в руки – и все пошло на лад. Ведь это вопрос ответственности за самое дорогое, что у тебя есть – за твоего ребенка».

Как поверить в лучшее

Как только у Кирилла и Виктории родился сын, они сразу оформили все нужные справки и свидетельства, прописали сына в квартире и встали на учет в детский садик. Так они утверждали мысль: сын непременно останется с ними.

«Насколько я уже понял, большая часть людей, которые находятся в реанимации, крестят своих детей, — рассказывает Кирилл Л. — Это придает силы, успокаивает, вселяет дополнительную уверенность в положительном исходе.

Мы крестили Артема сразу после рождения, и ближайшая дата выпала на 9 мая – праздник Победы. Батюшка прямо в реанимацию принес все необходимые принадлежности, но ребенка не трогал и в воду не окунал, только окропил святой водой. Потом нам нужно будет завершить крещение: сына должны занести в алтарь.

В реанимации дотрагиваться до малыша нельзя, только родителям изредка разрешают открыть дверцы к нему в кювез и очень аккуратно протянуть руку. Так с малышом можно общаться. И, говорят, ему это очень нужно.

Когда маму выписывают, она может навещать своего ребенка каждый день. А папа – три раза в неделю. Мы не пропустили ни дня.

Нам отдали сына только через 140 дней. Артема выписали, когда он стал весить около двух с половиной килограммов.

Сейчас мы дома, но строго по плану посещаем врачей и принимаем лекарства. Конечно, с Артемом пока сложнее, чем обычно бывает с маленьким ребенком. Кормление строго по часам, плюс мы должны постоянно принимать дополнительные препараты.

Мама не высыпается из-за кормления по часам, но мы, как можем, помогаем. Родители поддерживали с самого начала тем, что вязали носочки и шапочки для Артема: недоношенные детки всегда одеты, потому что голова и ноги — очень сильный источник теплопотери. До сих пор сын всегда лежит в носочках, таких маленьких-маленьких».

Процент недоношенных детей растет, потому что больше выживают

«Мы очень переживаем за детей, которых выхаживали, — признается Карина Бахтикян. – Сердцем переживаем. И когда они выписываются, мы всегда даем родителям свои мобильные телефоны, чтобы они могли задать какие-то вопросы во время домашнего ухода.

У всех деток, которые родились раньше срока, есть несколько рисков. Например, отслойка сетчатки, пневмония, бронхолегочная дисплазия. В первое время эти «направления» требуют особого внимания, но, как правило, уже через два года риски снимаются.

Я помню свою первую пациентку в 2003 году. Недавно они приходили к нам в отделение. Девочка как девочка, ходит в обычную школу, все у них хорошо. Хотя тогда еще технологии были не такими, как сейчас.

Вначале 2000-х дети с весом 500 граммов еще считались «плодом», а сейчас —  ребенком.

Поскольку сейчас выхаживают детей, которые раньше погибали, процент недоношенных с годами как бы увеличивается. Но это говорит не о том, что снижается уровень здоровья женщин, а о том, что медицина продвинулась вперед».

Сейчас Артем Л. весит уже три с половиной килограмма. Кирилл Л: «Артему фактически полгода, — если считать с момента рождения, а если бы мы родились вовремя, — тогда нам 2,5 месяца. Это называется скорректированный возраст: в каких-то моментах мы отталкиваемся от реального возраста, в каких-то — как если бы Артем родился в 9 месяцев».

Неонатолог Карина Бахтикян: «Несмотря на то, что по факту рождения Артему полгода, к нему нужно относиться, как к новорожденному доношенному ребенку. То есть, например, сейчас он не должен уметь больше, чем фиксировать взор и держать головку. Оценивать его развитие нужно со всеми этими поправками. С этими поправками он совершенно нормально развивается, у него нет никаких органических повреждений мозга и я думаю, что прогноз здесь вполне благоприятный».

Редакция благодарит за помощь в подготовке материала проект «Жизнь на ладошке», оказывающий информационную поддержку родителям, дети которых родились недоношенными, помогающий общаться друг с другом и делиться опытом. Благодаря сотрудничеству с благотворительными фондами проект «Жизнь на ладошке» имеет возможность привлекать в Перинатальный центр дополнительную помощь: добровольцы могут стать донорами крови, принять участие в пожертвованиях на медицинское оборудование, а также … связать носочки для пациентов Перинатального центра.