Отошли воды на 6 месяце беременности

Оля 34 года и Виктор 37 лет.

Это абсолютно уникальный случай родов, который заслуживает отдельного описания и, может быть, даже изучения.

Не знаю, как в мировой практике, но для нашей системы здравоохранения и родильных домов это случай, про который говорят: «Такого быть не может». А вот, оказывается, может. Раньше подобные ситуации бывали в больницах — я узнавала у своих учителей, после того как кончилась вся эта эпопея. Такие случаи были, и такие беременности сохраняли, и рождались дети. И мне в моей практике, в мою «копилку» такой опыт преподали.

13 ноября у Оли на сроке 18 недель, начали отходить воды — порвался пузырь, и произошло излияние вод. Причиной этому было то, что она перенапряглась — подняла тяжесть — своего сыночка, которому было тогда года 2 или 3. Незадолго до этого я заметила в бане, что она поднимает и носит своего ребенка, и я ее предупредила:

– Оля, этого не надо делать, это опасные вещи.

Она меня послушала, вняла моим предупреждениям, но дома то ли забылась, то ли подумала, что она русская женщина и все может — опять подняла ребенка на руки — и лопнул пузырь, потекли воды.

Как она сама в последствии описывала, в первую очередь она сразу почувствовала сильнейшее нервное возбуждение, такой сильный страх потерять ребенка. Ну, а когда нервное такое состояние, перегрузка нервной системы — это не может не отразиться на матке — соответственно, матка начала сокращаться.

Витя, позвонил мне. Ну, я, конечно, поругалась на них сильно всякими словами, что она меня не послушала, но что делать — ругайся не ругайся, а воды текут. Я им сразу посоветовала выпить всяких успокаивающих средств, ложиться и ждать моего приезда.

Приехала, посмотрела — да, сомнений быть не может — это воды. Оля вся перепуганная. Я ее успокоила, уложила в удобную постель.

Я, конечно, спросила у нее, что она сама собирается делать, какие у нее мысли. Она ответила, что никаких родильных домов, никаких выскабливаний, никаких абортов разной степени, никаких человекоубийств в своем организме она не допустит. И я решила: «Ну что ж, Господь дает мне такое поручение, для чего-то оно нужно, и надо его выполнять». Поскольку опыт ведения женщин с отходящими водами у меня уже был, максимальный срок, правда, был 9 дней до родов, я и говорю:

– Хорошо, давай теперь вместе сделаем все, что можем в домашних условиях, чтобы сохранить этого ребенка.

И начался долгий путь сохранения и ведения этой беременности с отходящими водами продолжительностью в 4 месяца.

Основная тактика была такая: лежать, употреблять спазмолитики, выбирать положение, при котором излияние вод минимальное, подкармливать через маму ребенка, чтобы он рос здоровый, имел витамины, микроэлементы, и чтобы сама женщина была в силах, ни в чем не нуждалась. Поэтому, был назначен весь арсенал сильнодействующих самых ценнейших натуральных препаратов, начиная с противовоспалительных для профилактики возникновения восходящей инфекции, и заканчивая препаратами для поддержания в крови гемоглобина, кальция и прочего необходимого для правильного формирования ребенка. Арсенал средств у нас достаточно большой: из пчелиных продуктов, из минеральных веществ, из микроэлементов.

Потом каждую неделю я приезжала к Оле обрабатывать влагалище, чтобы обеспечить чистоту родовых путей и не допустить развития воспалительного процесса. Обрабатывались мы травами — исландским мхом, к примеру, и некоторыми другими растительными «помощниками» нашими, а также мумие, которое усиливает действие этих растительных препаратов. Потом мы разбирались с ее кишечником, который не хотел работать, когда хозяйка лежит и не двигается несколько месяцев. У нее вообще атония кишечника, а здесь все ухудшилось в лежачем положении — с этим тоже приходилось работать. Ну, а когда кишечник опорожнялся — усиливалась его перистальтика, а это провоцирует сокращение мускулатуры матки, и здесь нужно было ловить такую середину, чтобы и кишечник опорожнить, и матку не застимулировать. Тут нам тоже пришлось лавировать. Потом, для укрепления нервной системы ребенка и для правильной работы желудночно-кишечного тракта Оля много пила лецитина.

Это длилось до 29 января. Все это время Оля лежала, просто тупо лежала, «вылеживала» свою беременность, два с половиной месяца вылеживала эту беременность.

Нам начала приходить информация, о том, что такие беременности раньше сохранялись. Через людей начала просачиваться информация, что это допустимые вещи, что это когда-то практиковалось. Я звонила в Новгород, своим старым учителям, узнавала, и они рассказывали, что, действительно, раньше в медицине пытались и сохраняли такие беременности.

Так и мы — лежали, сохраняли, молились. Тут нам нужно было заручиться поддержкой Небес, потому что, действительно, это такой уникальный случай, и нам необходимо было верить, что Там видят наши дела, наши старания видят и нас поддерживают. Мы старались все знаки, которые подавались свыше, все наши сны — все истолковать, все понять, все проанализировать. Нам необходимо было понимать — в правильном ли направлении мы двигаемся.

И по состоянию женщины, по ее внутреннему спокойствию, по ее целеустремленности в сохранении беременности, я видела, что мы на верном пути. У меня ведь не было цели довести женщину до сепсиса, мне ведь важно было сохранить и ее здоровье, и здоровье малыша, и родить его нормально, и чтобы у нее силы были на это.

Этот случай еще и тем необычен, что тут постоянно применялось акушерства «наоборот». Например, в больницах запрещают беременным делать спринцевания — считается, что они ведут к выкидышу и к срыву беременности — об этом многим все уши прожужжали в консультациях, а у нас не было другого выхода — нам нужно было иметь чистую флору без инфекций во влагалище, а женщина лежит четыре месяца, не двигаясь. И вот, каждую неделю с 18-й недели беременности до 35-й, мы спринцевались, и никакой угрозы от этого не было, от спринцевания в этом случае не было никаких отрицательных последствий.

В процессе осмотров, спринцеваний и т.п., я видела, как зреют родовые пути, шейка, стенки влагалища, как все растягивается, как растет ребенок. Мы вели наблюдение, записывали и сравнивали показатели: какой срок беременности у нас по графику, то есть, считая от дня зачатия, и какой по развитию ребенка, соответствует ли его развитие тому, каким оно должно быть для данного срока беременности. Мы точно знали дату зачатия и, соответственно, срок беременности. Но при осмотре в 27 недель мы видели, что развитие ребенка опережает этот график и соответствует 31-32 недели. То есть ребеночек такой хорошенький, большенький такой, зреет хорошо, мы его питаем всякими полезностями совершенно прекрасными, высококачественными, природными продуктами — это не таблетки и не лекарства, которые только «захламляют» организм.

Во время очистительных процедур кишечника начинала немножко сокращаться матка. Для снятия напряжения, расслабления мускулатуры матки из спазмолитиков мы употребляли «Но-шпу». Только один раз мы попробовали «Генипрал», когда началась диарея, и застимулировалась матка, но у Оли от этого лекарства началось сильное сердцебиение, и я поняла, что оно не подходит, и мы от него отказались.

Время шло. Я во время еженедельных спринцеваний наблюдала, как идет разрыхление шейки, «усочнение» стенок влагалища. Постепенно начал открываться наружный зев.

Мы начали искать, во-первых, научные данные, как воды восполняются, как они вырабатываются. Мы знаем, что они вырабатываются клетками, выстилающими оболочки околоплодного пузыря, воды меняются по несколько раз в день. Если вода вытекала во время очистительных кишечных процедур и было видно, как живот уменьшался, то потом, через несколько часов воды снова заполняли пространство матки, и ребенок опять там плавал. Так что бояться этого совершенно не надо, что вода вытекает.

Начали мы узнавать научные данные о состоянии ребенка на разных сроках, о его полноценности, если он родится раньше. Мы же не знали, сколько времени нам удастся сохранять эту беременность, будет ли ребенок доношенным к моменту рождения, будет ли он сосать, будет ли он глотать, будут ли зрелыми его системы жизнеобеспечения, сможем ли мы его выходить, выкормить дома. Мы даже разузнали информацию о медицинском центре Хазанова, как туда попасть, потому что он занимается этими маленькими килограммовыми недоношенными детьми. Мы даже разузнали, какими смесями там кормят недоношенных детей, если у них есть глотательный рефлекс, но нет сосательного, или у мамы нет молока, как их выхаживают. Было большое подозрение, что при такой матке и при таких текущих водах ребенок может родиться намного раньше. Мы с разных сторон этот вопрос изучали, были готовы к любому исходу, но всеми силами старались ребеночка сохранить.

И ребеночек рос. Рос такой хорошенький, активный. А мама два с половиной месяца лежала неподвижно. Мы нашли для нее «судно», очищали ей кишечник не совсем естественным путем, но делали все, чтобы не побеспокоить матку. Оле надо было лежать на боку — так как при этом положении дырочка в пузыре прижималась к тканям родового канала, и меньше вытекало вод, а в положении на спине истечение вод было больше — это очень пугало Олю, и она старалась на спине не лежать. Поскольку она женщина самоотверженная, она занимала то положение, которое максимально сохраняло воды, делая все, чтобы было полегче ребенку. Она старалась занимать такое положение, чтобы эта дырочка в оболочках прижималась к мягким тканям, тогда потеря вод была минимальной.

Потом, когда ребенок вырос, голова ребенка стала достаточно большая, и она прижала эту дырочку в пузыре, из которой вытекали воды. По графику это было у нас 29 недель, а по развитию ребенка это было уже похоже на 34 недели — Оля захотела встать. Представьте себе состояние человека, который пролежал неподвижно 2,5 месяца — сосуды, давление, сердцебиение учащенное, ткани атрофированы и т.п… Как космонавты — приземляются и начинают заново учиться ходить. И Оля также училась: сначала встала, потом постояла 5 минут, легла с сердцебиением, потом 10 минут постояла, потом 15, 20. Потом сделала один шаг, потом второй шаг, потом пять шагов, потом десять шагов, потом начала что-то на кухне делать, готовить, потом вышла на балкон, потом вышла на улицу сама, потом пошла, сама в ванне помылась. Вот так она «расхаживалась» — училась заново ходить и себя обслуживать. И когда она уже расшевелилась достаточно, она сказала:

– Хочу в баню!

– Ну, хочешь, так хочешь, желание женщины для меня закон.

И мы поехали с ней в баню, попарились, пообтирались снегом, пообливались водичкой холодной, приехали домой довольные, счастливые — матка не застимулировалась, и воды практически не вытекали.

Потом мы съездили на УЗИ. Обычно я своих женщин на УЗИ не посылаю — при постоянной практике сроки развития ребенка и его положение можно легко определить руками. Но в таких сложных случаях можно на УЗИ один раз на большом сроке посмотреть состояние ребенка.

Увидели, что ребеночек развивается нормально, где находится плацента, срок подтвердили. Наша УЗИстка, прекрасная врач Т.Я., которая нас всегда поддерживает, она понимала, что здесь у нас совершенно экстремальный случай. Она даже сказала:

– Вы потом придите, покажите, что у вас из всего этого получилось.

– Обязательно покажем. Ничего не утаим.

И вот при очередном осмотре родовых путей, по тому, как ребенок уже начал входить в малый таз, мы увидели, что скоро будут роды. Начали присматриваться к предвестникам — они усиливались, шейка укорачивалась, зрела.

За 1,5 суток до родов у нее предвестники были уже такие хорошие, сначала нерегулярные, потом появилась их регулярность.

И 10 марта в 14.18 мы родили ребеночка, мальчика — 3150 кг, 50 см, розовенького, хорошенького.

Как только отделилась плацента, мы увидели эту замечательную «краснознаменную» дырочку, которая так заставила нас поволноваться.

Но, конечно, если об этом рассказать нашей медицине, что в домашних условиях можно провести вот такую беременность, сохранить ребенка — никто не поверит. Ну, не знаю, может, и нашлись бы такие люди отзывчивые, сказали бы: «Молодцы, ребята, вот бывает же такое, это вам Господь помог». Конечно, нам Господь помог, без Его помощи мы бы никогда не решились на это. И Он через практику разговаривал с нами, показывая случай за случаем насколько шире границы «возможного» по мнению официальной медицины. В самый первый раз, когда мы принимали первые домашние роды — у нас был тоже по медицинским показателям криминальный безводный период — 36 часов! А ведь это было впервые у меня после тех лет медицинской практики в роддоме , когда было сказано: «12 часов безводного периода — и все! Стимуляция или кесарево немедленно — иначе сепсис и все — погибнут сразу и мать и ребенок!». А у той первой женщины, которой уже было за 30 лет, потекли воды, и мы родили только через 36 часов — это был 1980 год! Я сразу поняла, что это не всегда правильно — то, что в книжках написано. Практика, оказывается, показывает другое. А потом год за годом практики срок ведения безводного периода увеличивался — двое суток, трое, пятеро суток, долго у нас был рекорд — 7 суток безводного периода, причем такого, когда вообще у женщины по ногам текло. Потом из Вырицы приехала женщина, у нее отходящие воды были в 34 недели, она 9 суток у меня жила, и я понимала, что мне показывают: «Ну, видишь, все хорошо закончилось, значит это имеет место быть, и с этим надо работать, этого не надо боятся, и давай, дерзай!»

А тут случай 4-х месячного безводного периода! И, когда ко мне с этим обратились, я, возвращаясь мысленно к предыдущей практике, поняла, что меня благословляет Господь сохранить такую беременность и принять этого ребенка.

Ну, конечно, Богу слава! И поэтому, ребенка назвали Богуслав!

Он сейчас такой хорошенький, розовенький, хомячок такой бегает. А Оля снова беременная, и теперь хотелось бы уже, конечно, девочек бы ей понарожать, а то у нее три сына, но, опять же, как Богу будет угодно, мы должны принимать любые его подарки.

Так что вот такой уникальный случай, который закончился рождением здорового, розового, голосистого, веселого малыша, который прекрасно развивается и растет на радость родителям. Богуслав!

P.S. — Хочется сказать, что следующая беременность Оли закончилась рождением долгожданной дочери. Роды были идеальные. Сейчас девочке больше года — прекрасный ребенок, — думаю, не последний в этой семье!