Якобсон с г проблемы этического развития ребенка

С. Г. Якобсон

см также «краткая биография. С. Г. Якобсон«

Написано автором для «Хрестоматии по возрастной и педагогической психологии» (Хрестоматия по возрастной и педагогической психологии. Работы советских психологов периода 1946-1980 гг. /Ред. И. И. Ильясов, В. Я. Ляудис. — Изд-во Моск. ун-та. М., 1981. С. 174-179).

Систематическое исследование этического развития детей начинается с середины 20-х годов нашего века.

Существенной вехой в разработке этой области является выделение разных объектов исследования, открывавшее возможность подвергнуть эмпирическому изучению разные аспекты этической жизни людей.

Такими объектами являются: реальные действия, соответствующие определенным этическим нормам. Они исследуются путем создания ситуаций, в которых человек, повинуясь своим желаниям и не опасаясь последствий, соблюдает или нарушает норму; этическое сознание, изучаемое методом бесед по поводу различных этических ситуаций; этические переживания, исследуемые прожективными методами.

Теоретический подход советской психологии к проблеме этического развития принципиально отличается от западной. Согласно методологическим принципам советской психологии, психическое развитие ребенка представляет собой усвоение им родового опыта человечества, а собственно психологическому исследованию развития должен предшествовать особый анализ усваиваемого содержания. Отсюда следует, что психологическое изучение этического развития должно предваряться анализом этической сферы. В этом анализе решающее значение для психологического исследования имеет понятие нормативной регуляции, вводимое в советской этике. Нормативная регуляция представляет собой особый общественный механизм, регуляции поведения людей в ситуации свободного выбора между своими узкоиндивидуальными интересами и интересами более широкого общественного окружения.

Для психологического исследования этического развития ребенка в первую очередь необходимо использовать проводимое О. Г. Дробницким (1974) различение двух основных видов неинституциональной регуляции, внутри которой он выделяет так называемую обычно-традиционную регуляцию и морально-нравственную. Эти два вида различаются содержанием основных функциональных компонентов всякой нормативной регуляции, которыми являются: а) критерии оценки поведения людей в соответствующих ситуациях; б) инстанции, производящие такую оценку; санкции, налагаемые при несоответствии поведения критериям.

В рамках обычно-традиционной регуляции критерием являются наличные нормы, соблюдаемые данной общностью; инстанцией — другие члены общности; санкции налагаются другими людьми и носят внешний характер. Морально-нравственная регуляция отличается тем, что в функции критериев выступают обобщенные этические принципы из сферы должного и ценного; человек сам должен участвовать в этической оценке своих поступков, т. е. как бы стать инстанцией, дающей этическую квалификацию его действий; санкции налагаются им самим и носят внутренний характер.

В силу этого различия функционирование данных компонентов и осуществление тем самым того или иного вида нормативной регуляции предъявляет разные требования к индивиду и его активности.

Это различие позволяет выдвинуть гипотезу о том, что:
1) разные виды нормативной регуляции осуществляются на основе разных психологических «механизмов» и
2) формирование каждого такого механизма требует своих педагогических условий. Задачей психологического исследования тогда становится выявление тех психологических образований, которые обеспечивают каждый вид нормативной регуляции.

Перечисленные особенности нормативной регуляции открывают возможность наметить и общие пути изучения этих вопросов. Это анализ тех фактических противоречий между узкоиндивидуальными и общественными интересами, которые порождают необходимость в нормативной регуляции поведения детей; создание ситуаций, в которых реально возникают такие противоречия. В этих ситуациях должны быть также представлены критерии, инстанции и возможность санкций в формах, соответствующих исследуемому виду нормативной регуляции. В настоящее время установлены некоторые принципиальные различия, касающиеся:
а) психологических образований, обеспечивающих эти два вида нормативной регуляции;
б) источников и условий их становления;
в) возраста, в котором они появляются у детей.

Сфера действия обычно-традиционной регуляции представлена пока только нормами, регулирующими взаимоотношения детей в диффузных группах при самостоятельной организации ими совместной деятельности.

Как показывает теоретический анализ, при организации совместной деятельности могут возникать противоречия между общими целями деятельности, отвечающими общим интересам группы, и частными желаниями ее отдельных членов. Эти противоречия принимают форму разногласий участников по поводу:
а) определения общего дела и
б) распределения обязанностей и могут приводить к конфликту между ними.

Как показывают исследования (Щур, 1976; Нежнов, 1976), проведенные с группами из двух, трех и четырех человек, школьников I—III классов, эти конфликты разрешаются как путем непосредственного давления детей друг на друга, так и на основе некоторых обязательных для всех норм. Такими нормами являются: принцип подчинения меньшинства большинству, используемый при конфликтах по поводу выбора общего дела; обращение к жребию и установление очередности в выполнении спорной обязанности при конфликтах из-за распределения обязанностей.

Использование нормативных способов разрешения подобных конфликтов определяется двумя условиями. Первым является структура конфликта, под которой мы имеем в виду количественное соотношение участников на его разных полюсах. Нормативное разрешение конфликта наблюдается, когда на одном из полюсов имеется явное количественное превосходство. Так, дети используют нормы преимущественно в группах, состоящих из трех и более человек, тогда как в диадах конфликт разрешается путем непосредственного давления партнеров друг на друга. Вторым условием является та степень отказа от своих личных притязаний, которой требует соблюдение данной нормы. Так, устанавливая очередность в выполнении привлекаю-щей нескольких человек обязанности, все получают возможность частично реализовать свое желание выполнить ее.

При наличии этого второго условия конфликт разрешается нормативно, даже если в нем участвуют только двое детей, т. е. независимо от его структуры. Это условие вообще облегчает подчинение детей норме и ее использование. Так, очередность охотно и широко применяется уже в I классе, тогда как жребий и подчинение большинству, требующие от части детей полного отказа от своих первоначальных желаний, представляют известные трудности и для более старших детей.

Особенностью этого вида нормативной регуляции является то, что нормы выступают в качестве средств, а их соблюдение — в качестве способов преодоления и предотвращения конфликтов, т. е. выполняют чисто инструментальную функцию в организации и последующем осуществлении совместной деятельности. Отличительной чертой самих норм является то, что они вообще могут соблюдаться только в контексте группового взаимодействия, вне которого их соблюдение фактически невозможно (нельзя соблюдать очередность наедине с самим собой).

Критерием нормосообразного поведения для подобных групповых норм является принятое данной группой решение действовать на основе соответствующей нормы, т. е. факт ее наличного бытия. В качестве инстанций выступают все члены группы, заинтересованные в ее соблюдении. Они же налагают санкции при нарушении нормы. Что лежит в основе соблюдения таких норм и в какой мере для этого необходимо внутреннее принятие нормы и готовность следовать ей при отсутствии внешнего давления? Опыты с группами, составленными из детей, ни один из которых не считал норму очередности обязательной для себя (Якобсон, Нежнов, 1977), показали, что, установив очередность в результате конфликта и охотно соблюдая ее в потенциально конфликтных условиях, эти дети при первой возможности отступают от нее. Таким образом, если логика самих норм гарантирует внешний контроль за их соблюдением, полноценное функционирование последних возможно без внутреннего принятия их индивидом. Какие психологические образования лежат в основе соблюдения таких норм? Целью их установления является выполнение совместной деятельности, а более широко — сотрудничество. Поэтому можно думать, что в число таких образований входит общее положительное отношение детей к сотрудничеству со сверстниками. Другим таким образованием следует считать известную степень произвольности поведения (Якобсон, Щур, 1976). Далее, поскольку этот круг норм регулирует взаимоотношения детей в самостоятельно организуемой и осуществляемой ими совместной деятельности, он, очевидно, предполагает определенный уровень развития самой деятельности. Так как совместная деятельность детей достигает этого уровня в младшем школьном возрасте, широкое использование таких норм в «детском обществе» начинается после семи лет.

Функционирование подобных норм в самостоятельной совместной деятельности и в эмансипированной от прямого влияния взрослых жизни детских групп обусловливает то, что источником их трансляции каждому отдельному ребенку и его приобщения к этому виду нормативной регуляции является «детское общество».

Следующий вид неинституциональной регуляции — морально-нравственная регуляция призвана обеспечить выбор этически правильного поступка в ситуации альтернативы между своими узколичными интересами и интересами других людей в отсутствие внешнего контроля.

Существенными особенностями этих ситуаций являются:
а) возможность двух альтернативных поступков;
б) разная оценка каждого из них с позиций их этической ценности и личной заинтересованности. Так, поступок выгодный, приятный или удобный и оцениваемый поэтому в узколичном плане положительно (+) в силу его прямо противоположного значения для других людей, в этическом плане оценивается отрицательно (-). Поступок же, лишенный узколичных преимуществ и потому оцениваемый в этом плане отрицательно, в этическом плане оценивается положительно. Таким образом, оба альтернативных поступка получают как бы одновременно две противоположные характеристики — одну с позиций интересов других людей, другую — с позиций узколичной заинтересованности в их совершении.

Этическая ценность таких альтернативных поступков устанавливается путем их соотнесения с двумя полярными и взаимосвязанными этическими эталонами, воплощающими в конкретно-исторической форме самые общие этические категории добра и зла.

Эти эталоны выступают в качестве критериев нормосообразного поведения, и с ними же связано принципиальное отличие этического поступка от любого предметного действия. В отличие от предметного действия, которое строится в соответствии с одним оптимальным образцом, совершение этического поступка соотносится одновременно с двумя полярными, противоположными по своему этическому знаку эталонами.

При морально-нравственной регуляции человек сам выступает в качестве инстанции, дающей этическую квалификацию его действий. Поэтому ребенок, очевидно, должен учиться сам соотносить поступок, удовлетворяющий его интересы в ущерб другим с отрицательным эталоном. Гофман, Зальйштейн (1966) считают такую оценку в форме признания, что он поступил плохо, важным моментом в этическом воспитании ребенка.

Однако наши опыты с детьми 6-7 лет, отличающимися этически-отрицательным поведением (жадность и несправедливость при распределении игрушек), показали, что оценка своих действий в форме признания того, что они поступили «плохо», не приводит к перестройке их поведения. Перестройка этически-отрицательного поведения детей (Якобсон, Щур, 1977) потребовала введения промежуточной плоскости, соотносимой и с этическими эталонами, и с альтернативными действиями. Эта плоскость содержит образ самого ребенка. Оценка этого образа совпадает по знаку с этическим эталоном, но противоположна его личной заинтересованности в поступке.
I. Этическая ценность двух полярных эталонов + —
II. Образ самого ребенка с точки зрения его соответствия этическим эталонам + —
III. Заинтересованность в альтернативных действиях — +
Включение этой новой плоскости приводит к тому, что соответствующую отрицательную оценку получает не просто данное действие, но и совершающий его ребенок, личность которого в этом случае как бы соответствует отрицательному эталону.

Одновременно с отрицательной квалификацией своих действий, даваемой самим ребенком, другие люди должны фиксировать его соответствие как личности положительному эталону. Преодоление возникающего при этом противоречия между положительным образом себя как личности и собственной отрицательной оценкой своих действий и выступило в этих опытах как психологический «механизм» морально-нравственной регуляции поведения.

Индивидуально-психологическими образованиями, лежащими в основе морально-нравственной регуляции, являются: образ себя как тождественного положительному этическому эталону; соотнесение некоторых своих поступков с отрицательным эталоном, способность осознать противоречие между образом себя в целом и своим конкретным поступком. Источником становления морально-нравственной регуляции являются, начиная с 4-5 лет, особые отношения со взрослым, который формирует у ребенка его образ как соответствующего положительному эталону и строит соотнесение некоторых действий с отрицательным эталоном.