Фазы развития ребенка ливехуд читать

 Ливехуд («Фазы …», стр. 45): «…Собственное тело вначале тоже еще является незнакомым «внешним миром»».
И дальше- сравнение с котенком, который ловит собственный хвост.

Ливехуд пишет это просто, как само собой разумеющееся. Правда это — 46 год. «Стадия зеркала» еще не заявлена, Кохут еще не начал строить теорию Самости.

Однако же, противопоставление налицо. Ребенок — по Ливехуду, — «открывает» свои ручки и ножки, как «игрушки». Потом, по Ливехуду,  он так же открывает  «целостность» своего тела в функционировании, когда ему оказывается нужно сесть, а потом встать. 

Элементами Самости все это станет гораздо позже, когда сама Самость появится, как рече-мыслительный концепт, и начнется работа собирания всего прочего вокруг этой Самости. Впрочем, следы восприятия «ручек и ножек» как игрушек могут оставиться — в снах, например, или в других ИСС, — и вовсе не свидетельствовать о «распаде Самости». Просто они, помимо осознания в рамках Самости, продолжают жить в психике и иным, архаичным образом.

Принято рассматривать  и прорабатывать «травматические» ситуации и констелляции, то есть ситуации, когда ребенок был «страдающим» существом, получившим (или не получившим) нечто от окружения .

Читая Ливехуда я обратил внимание на другую возможность. В некоем измененном состоянии сознания (Ливехуд так описывает одну из фаз египетских мистерий, но это не так важно)  человек «переживал все то, чего он не сделал, однако мог и должен был бы сделать».

Можно еще шире — просмотреть собственные неправильные, в том числе — неправедные выборы.

  Бернард Ливехуд. Фазы развития ребенка. (Калуга, !998)Книга предлагает много больше,  чем я поначалу от нее ждал. Будучи антропософским педагогом, Ливехуд, фактически, написал очень хороший  учебник по возрастной психологии, — выходящий далеко за пределы узко-антропософских интересов. Конечно, люди, заинтересованные в идеях вальдорфской педагогики, прочтут книгу с особым интересом, хотя Ливехуд основывается на идеях Штайнера, развернутых в докладах до ее, вальдорфской педагогики,  основания.

Книга кажется написанной довольно просто, и так и может быть прочитана, хотя профессионал, пребывающий более или менее «в теме», найдет почти в каждой главке глубокое владение (иногда — согласие, иногда — полемику) концепциями, господствовавшими в первой половине ХХ века (книга написана в конце 40-х годов, но читается как вполне «свежая»), и почти в каждой просто составленнной фразе — точно (понятийно точно!) выраженную и последовательно проводимую точку зрения.

Особенно интересна книга тем, что, проводя вполне «цивилизованную» точку зрения, вполне вписывающуюся в психологический мейнстрим середины прошлого века, подчеркивает и последовательно проводит идею духовной (наряду с материальной!) детерминации детского развития. Если я, например, и не могу «просто так» повторять за шейнерианцами такие слова, как «духовное Я», то, во всяком случае, линию фактов, на которые опирается Ливехуд, трудно не принимать во внимание, и точка зрения его, а также язык описания мне весьма симпатичны.

Помню, как несколько лет назад, во время семинара по психологии детского развитя, когда занимались мы, в основном, Выготским, Лола настаивала на необходимости просмотреть и антропрософскую точку зрения. Она была совершенно права, но я полагаю, что я только сейчас оказался готов по достоинству оценить работу Ливехуда. Кстати, с Выготским у него много общего, хотя основания у них вполне разные (и вряд ли Ливехуд о Выготском что-нибудь слышал).

 Антропософский психолог  Б.Ливехуд («Фазы развития ребенка») связывает осознание «Я» с возрастом около трех лет, с переходом  от именования себя «своим именем» («и Пете маромелада») к именованию себя «Я» («и мне мармелада»), с кризисом непослушания («Восставая против обычного потока событий, ребенок ощущает себя как Я, которое не должно безоговорочно делать то, чего требует окружение»)  — и дальше важное, как у Выготского и Поршнева : «Даже нетренированный наблюдатель сможет заметить разницу между обычными реакциями неудовольствия и сопротивлением возраста упрямства», — то есть реальной контр-суггестией, сказал бы я.

По моим представлениям так же, Я=Самость появляется при переходе от отношений суггестии (которая, в зависимости от условий, может быть или не быть выполнена) к отношениям контр-суггестии, которая не сводится к (случайному) невыполнению суггестии и вызывает контр-контр-суггестию, в рамках которой ребенку и «вменяется» рече-мыслительный концепт «Я».
То есть у меня несколько сложнее: сначала ребенку «вменяется» концепт «существа по имени (Петя)», а когда Петя  начинает практикова к-с, ему отвечают контр-контр-суггестией, — которая, как я не раз писал, принципиально отличается от усиления исходной суггестии посредством крика, интонации и пр. именно тем, что вменяет ребенку доводы, а доводы эти, которые давно у меня описаны, все — как теперь нетрудно видеть, — с разных сторон очерчивают эту самую Самость.

Спасибо Ливехуду. А может быть я — тоже (неосознанный) штейнерианец?  -:) 

Остается , однако, неясным вот какой  момент: какая сила вызывает этот самый кризис трех лет, не-послушание.  Я же, все-таки, не штейнерианец, и не могу просто сказать, что-де «просыпается духовное Я», или что-то в этом роде. Это было бы совсем не из той оперы.
Скорее всего, это должна быть некая особая сила (какой-нибудь специальный инстинктивный драйв), отдельный от истории с дрессурой=суггестией.
И опять же, все тот же возраст, когда обезьяне пора стать самостоятельной особью, оторваться от родительской опеки… Может быть, и у человека «запускается» некий соответствующий механизм? — только какой, как он устроен?
(Надо бы у Кости спросить, он у нас специалист по обезьяно-человекам…)